ТЕХ ДВУХ ДНЕЙ НЕ СМОЛКНЕТ СЛАВА...

Автор:  Всеволод Баронин

Август пришел и ушел. В который раз произошли известные политпроисшествия. И все же мы ждали, что 12 и 13 числа кто-нибудь отметит десятилетие величайшего отечественного рок-события - международного фестиваля Moscow Music Peace Festival, теоретически посвященного 20-летию легендарного Вудстока, а на деле ставшего последней масштабной битвой за нормальную рок-музыку на просторах тогдашнего СССР. Увы, о триумфах былого у нас вспоминать не принято, и на сей раз "Джокер-МК" вновь справляет юбилей в гордом одиночестве. Нет, с нами сегодня - более 100 тысяч свидетелей незабываемого зрелища.
То была эпоха, когда могущественные концертные акции выскакивали пред наши очи, как черти из табакерки. Долгая подготовка была противопоказана: а ну как запретят-с? И запрещали - изначально планировалось, что антинаркотический рок-фестиваль состоится в "Олимпийском" аж весной 1988-го (с участием, помимо прочих, Питера Гэбриэля, Scorpions и Rush). Ан не вышло: сверху донесся окрик, что "наркомания в СССР еще не стала такой проблемой, чтобы тащить сюда иностранных попрыгунчиков." И потому устроители концертов обычно объявляли о приезде Status Quo, Ингви Мальмстина, Pink Floyd или Сюзи Кватро в самый последний момент. Moscow Music Peace Festival не стал исключением.

Хотя разговоры о возможном выступлении супергероев Америки тех лет Bon Jovi в Лужниках велись еще с ноября 1988 г., дело не двинулось с точки до тех пор, пока инициативу Стаса Намина, возглавлявшего в те годы музыкальный центр имени себя самого, не подхватил тогдашний менеджер Bon Jovi и глэм-хулиганов Motley Crue Док МакГи. За год до того Док попался на контрабанде в США героина в особо крупных размерах, и по решению суда был вынужден основать рок-фонд борьбы с алкоголизмом и наркоманией Make A Difference Foundation - а потому жаждал убедительного медиа-реванша. Взаимные устремления Стаса, Дока и тысяч московских рок-поклонников пересеклись на БСА Лужников.

О грандиозном событии было объявлено лишь в начале третьей декады июля. Толпы публики и спекулянтов (кои впоследствии крепко пожалели о столь опрометчивом решении) принялись осаждать кассы Лужников, а пресса тем временем зашлась в смехачестве по поводу "неактуальности и ненужности хэви-метала советской молодежи, признающей ныне только отечественный социальный рок" и прогнозах по поводу провала фестиваля. Уж не потому ли Стас Намин пристегнул к первоначальной звездной обойме из Skid Row, Gorky Park, Cinderella, Motley Crue, Оззи Осборна, Scorpions и Bon Jovi потерявшихся на гигантской сцене стадиона "Нюанс" и "Бригаду С"?

Наступило 12 августа. Погода выдалась отличная, и людские массы с раннего утра рванули в Лужники, сминая хлипкие кордоны грустных спекулей, думавших теперь, как бы вообще избавиться от лишних билетов - за полчаса до начала фестиваля 15-рублевый билет на поле стадиона можно было без проблем приобрести раз в пять дешевле. Пришедшие пораньше были вознаграждены отличными американскими (по тем-то временам!) майками с эмблемой фестиваля - 25-рублевые изделия отпускали по четыре штуки в руки. И поразила совершенно неотечественная организация мер безопасности - лицам, проносившим известные напитки в стеклянной посуде предлагалось выливать их на землю или в себя, а на трибунах среди публики было рассажено полно товарищей в штатском. Два таких гражданина, сидевших возле меня, маялись по жаре в пиджаках с галстуками и раздостали вопросами вроде: "Скажи, мужик, к нам правда завезли звезд, или опять нас дурят?

На сей раз не дурили. В 12.50 на сцену явился белобрючный Стас Намин в компании белопиджачных официальных медицинско-организаторских лиц, и после кратких и невнятных речей фестиваль стартовал выступлением почти дебютантов Skid Row, послуживших звукооператорам инструментом отстройки грандиозного звукового аппарата. Никто ничего не понял - наверное, алкоголь еще не подействовал, а уж во время появления на сцене "Нюанса" и "Бригады С" чуть не половина 50-тысячной аудитории предпочла околачиваться за оградой стадиона. Не прибавили оптимизма публике и музыканты Gorky Park, мучимые видимыми невооруженным глазом проблемами с аппаратурой и более чем удивительными сценическими костюмами фасона "не шей ты мне (стриптизеру мужского пола), матушка, красный сарафан". Рок-бомба взорвалась лишь около 16.20, и ее звали Cinderella.

Тогда известная местному меломану лишь по альбому "Long Cold Winter", Cinderella в два счета поставила размякшую от народных напитков публику на уши - и не только заводная музыка была тому причиной, но и более чем живописные тряпичные костюмы музыкантов, и залихватское кручение гитарами, и хождение по сцене "наступальничком". И даже 40-минутный перерыв перед выходом на сцену хулиганов Motley Crue не охладил откровенно счастливую и неагрессивную, что удивительно, публику - с первых же аккордов "Looks That Kill" реакция стадиона подтвердила репутацию "мотлов" как одной из лучших рок-н-ролльных групп Вселенной. А чего вы хотите: гиперкинетичные татуированные мужики, сексапильнейшие девки на подпевках и гитарно-барабанный погром на прощанье!

А старина Оззи просто облажался. Звук во время его выступления энтузиазма, мягко говоря, не вызывал - зато именно с этого момента любимцем публики стало новейшее на тот момент гитарное открытие Оззи по имени Закк Уайлд. Крайне бойкий юноша поспособствовал краже московского успеха у собственного босса, и уж не разбирался ли Оззи с Закком за кулисами тем же манером, как, по слухам, и с звуковиками сенсации №1 тех двух вечеров - Scorpions?

Именно Scorpions, а никак не Bon Jovi стали подлинными хэдлайнерами московских шоу. К моменту выхода на сцену дважды запрещенных на Руси (знаменитым списком 1984 г. и недопущением в Москву в 1988-м) тевтонских рокеров над столицей пала тьма, и огромная декорация, расписанная знаменитейшим художником-оформителем Ричардом Марксом, стала отбрасывать алый отблеск на сцену. В этом-то красном свете Scorpions, выглядевшие как заоблачная мечта металлиста (кожа, клепки, гусарские позументы и полосатые гитары) и взорвали Лужники истеричной "Blackout", за коей последовало еще полсотни минут народных хитов. Кульминацией же выступления рок-адептов Перестройки и Гласности стала Великая Русская Баллада "Still Loving You", исполнявшаяся не только группой, но и всем народонаселением стадиона. Легко же немцам было поверить, что и вправду "будущее разлито в воздухе" - как о том пелось ими годом позже в могучей песне "Wind Of Changes".

Треть публики резонно решила, что после такого праздника жизни и звука нечего ждать милостей от Джона Бон Джови и Ко. и тихо отвалила домой. Автор же был стоек, и решил дождаться обещанного джем-сейшна с участием сына великого Бонзо - барабанщика Джэсона Бонэма. Но закатившие звездную часовую паузу Bon Jovi совсем не обрадовали (кроме барабанщика Тико Торреса) - они слишком уж купались в лучах надуманной в местных условиях славы, и потому не шибко заботились об энертетике и качестве звукоизвлечения. А джем-сейшн оказался на редкость хаотичен да и, честно говоря, излишен для утомленной почти 11-часовым концертом публики.

Интересно, что в те же числа для создания видимости бурлящей рок-жизни в столице Перестройки в зале "Россия" выступали шведские мелодик-рокеры Bad Habitz. Но идти слушать скандинавов уже не было сил. Зато были силы читать отклики родной прессы на более чем неординарное событие, и они оказались весьма и весьма предсказуемыми. "Литературная газета", помнится, обвинила рокеров в лицемерии - мол, водку они пьянствовали на антинаркотическом мероприятии, а один более чем прогрессивный кинорежиссер так прямо и заявил на страницах "Собеседника": "Я пришел на фестиваль... Но быстро оттуда ушел - слишком публика агрессивна. Это не музыка, это фашизм (???) - один человек орет со сцены "а-а-а!" и весь зал бездумно вторит ему "а-а-а!" Он становится их фюрером!" Завидно, что ли?

И, безусловно, 12 и 13 августа 1989-го стали воистину черными днями для апологетов так называемого "русского рока". Впервые эти персонажи воочию узрели, сколь высок музыкальный и энергетический уровень из сверстников, играющих "ненужный и тупой" хэви-метал. В эти дни "самобытному русскому року" указали на его место, а потому неудивительны неподтвержденные слухи о скором письме в ЦК КПСС за подписью более чем известных даже сейчас функционеров московской рок-общины. И было то письмо направлено против Стаса Намина, и сообщались в нем ужасные подробности о том, как - подумать только! - "на стадионе им. Ленина в столице нашей Родины Москве образины волосатые немецко-фашистские роки тяжелые играли, а под конец зад голый публике показали!" (Это был зад нынешнего любимчика "светских хроник" Томми Ли.) Страшно подумать, что произошло бы, если бы в Лужники заодно нагрянули было обещанные устроителями Metallica и Aerosmith! Просто удивительно, что программа "Взгляд" ухитрилась две недели спустя продемонстрировать обширные фрагменты отличных видеосъемок фестиваля, спустя полтора года превратившихся в PolyGram'овскую двойную видеокассету.

Более 100 тысяч человек посетили концерты, и остались довольны: никогда Россия столь не приближалась к тому, чтобы стать новой Японией на рок-карте мира. Казалось, что долгожданный рок-триумф не за горами. Но... малейшие упоминания о фестивале пропали из прессы через неделю после его окончания, а пресса и ТВ, как сговорившись (а почему бы и нет?) взялись за очередные серии похождений бедных сироток из "Ласкового мая", признанных, кстати, несколько позже, "лучшей группой 1989 года" (?!) Национальный рок- и поп-изоляционизм взял свой, поначалу скромный старт, а битва за дух истинного рок-н-ролла оказалась проиграна: Moscow Music Peace Festival не получил не развития, ни даже продолжения. Однако те два дня в Москве оказались навсегда врезаны в историю хэви-металлизма 80-х: редкая рок-энциклопедия в своих повествованиях о вышеназванных группах не упомянет о 12 и 13 августа и едва ли не первом в истории человечества трибьютном альбоме "Stairway To Heaven - Highway To Hell", выпущенном по следам фестиваля.

Пресса, телевидение и родная рок-община сделали из фестиваля свои выводы: о последующих гастролях западных рокеров мирового масштаба - Black Sabbath и Asia - наши СМИ не проронили практически ни слова. Остается ли после этого удивляться, что для иного тинэйджера дня сегодняшнего нет кумира выше, чем какие-нибудь убогие "Чайф" или "Чиж и Ко."? Ведь все познается в суровом концертном сравнении. По счастью, как минимум 100 тысяч зрителей получили эту невероятную по сегодняшним дням возможность еще десятилетие назад. Весьма сомневаюсь, что свидетели фестиваля прутся сейчас от песен о "беспризорниках" и "Любочках" или от разнообразных горячих теледесяток.

Напечатано в газете "Джокер-МК" 29.08.1999