Дэвид Брайан: Храня веру
Корреспондент Classic Rock взял интервью у клавишника Воn Jovi. В непринужденной обстановке музыкант рассказал о своем новом сольном альбоме, повседневной жизни, трудовых буднях, своих коллегах и о трудном периоде, когда ему казалось, что его музыкальной карьере пришел конец. О том, что и как помогает ему поддерживать веру в себя, расспрашивал
Джон Хоттен.
Вы, конечно, не можете не знать Дэвида Брайана (David Bryan) - парня с копной вьющихся волос, который во время фотосессий обычно скромно стоит на заднем плане. Парня, чье имя не Джон (Jon Bon Jovi - вокал, гитара), не Ричи (Richie Sambora, лидер-гитара), и даже не Тико (Tico Torres, барабаны). Откровенно говоря, об этом участнике звездной команды известно не так уж и много, невзирая на то, что альбомы, в записи которых он принял непосредственное участие, разошлись более чем 92-тысячным тиражом, а сам музыкант блестяще отыграл около 4000 концертов. А ведь как раз именно из-под его пальцев, в свое время получивших жесткую закалку в виде сложных классических произведений, рождаются неповторимые звуки. Именно эти "бом-бомс" - так в шутку называет свой стиль сам Дэвид - создают оригинальный стиль, характерный для всех самых известных хитов Bon Jovi.
Мало того, за весь многолетний период неизменного пребывания группы на вершине популярности голос Брайана если и можно было услышать, то только в качестве бэк-вокала. Впрочем, Дэвид всегда с легкостью уступал своим более импозантным коллегам возможность покрасоваться на журнальных обложках и сняться в кино. поскольку до сих пор считает, что его основная задача в коллективе - придавать его звучанию недостающие "краски". Возможно, именно поэтому он продемонстрировал публике свою блестящую фортепианную технику в ряде различных "побочных" проектов, прежде чем решился записать первый сольный альбом "Lunar Eclipse". В основу этой работы, состоящей из 13 треков, легла пара композиций, написанных для мюзиклов, ряд музыкальных тем из художественного фильма, а также небольшая виньетка, которую Брайан сочинил, когда ему едва исполнилось семь лет. Большая часть материала была записана музыкантом в его домашней студии и сыграна на рояле "Steinway" стоимостью более 100 тысяч долларов. Он даже рискнул самостоятельно записать вокальную партию в композиции "In These Arms", которую сочинил вместе с друзьями по команде, увековечив таким образом свой "вибрирующий" баритон.
"Lunar Eclipse" вышел в свет как раз в тот момент, когда Bon Jovi всерьез вознамерились приступить к записи нового альбома. Сессии начнутся в самое ближайшее время, а выход самого альбома запланирован на осень. Такой ход событий вполне устраивает Брайана. - мало того, он очень благодарен коллегам, специально оставившим ему "окошко" для раскрутки "Lunar Eclipse". Этот диск представляет собой нечто среднее между типичным рок-мэйнстримом, который и предлагают Bon Jovi своим поклонникам и музыкой, которую сам Брайан называет "умирающим искусством". Сказать по правде, он вряд ли послужит солидным "довеском" к уже распроданным 92 миллионам альбомов с его участием, но, тем не менее, клавишник имеет полное право им гордиться. Особенно если учесть тот факт, что четыре года назад он чуть было не распрощался с карьерой музыканта в результате несчастного случая, когда он в буквальном смысле слова отсек себе левы и указательный палец циркулярной пилой. Лишившись на год способности играть. Дэвид пережил "самый мрачный период" за всю свою жизнь, однако теперь рад забыть об этом "досадном недоразумении", чтобы отпраздновать выход "Lunar Eclipse" прежде, чем вновь вернуться к работе на музыкальной мини-фабрике. коей. собственно, и является Bon Jovi.
- Итак, вам надоело вкалывать на клавишных в Bon Jovi, и вы решили оттяпать себе палец?
- Ну, на самом-то деле все обстояло не совсем так, как вы сказали. Просто произошла небольшая потасовка между мной и ручной циркулярной пилой, которую я, к несчастью, проиграл. По правде говоря, я всего-навсего пытался распилить небольшую деревяшку, и вот какая беда из этого вышла. Мне пришлось перенести несколько сложных операций, и около года я вообще не мог играть. Я считаю этот период самой черной полосой в моей жизни. В то время мне и впрямь казалось, что все кончено, что я по глупости потерял самое ценное. что у меня было, и на мне как на музыканте можно смело поставить крест. Самое ужасное, что осознание этого пришло ко мне уже слишком поздно. К счастью, врачам удалось благополучно сшить перерубленные нервы и вернуть палец на место. Но для того, чтобы он начал функционировать как прежде, мне потребовалось более двух лет. В течение года после операции, когда я дотрагивался до любого предмета кончиком пальца, то чувствовал себя так, будто его внезапно прищемили дверцей машины. Мне приходилось превозмогать боль и снова и снова его разрабатывать. Поверьте, это было настоящее мучение - каждый день по три часа бороться с самим собой. Такое не каждый выдержит. Зато вскоре врач сказал, что мои дела пошли на поправку - конечно, травмированным пальцем тогда еще нельзя было играть, это было бы слишком большой удачей...
- Наверное, в то время вы не могли думать ни о чем другом, кроме произошедшей с вами трагедии?
- Так оно и было. Я был абсолютно убежден в том. что моя музыкальная карьера закончена навсегда. Естественно, парни из нашей команды поддерживали меня как могли. Единственное, что меня утешало - тогда мы только что закончили масштабное мировое турне и на ближайшее время не было запланировано ничего подобного. Впрочем. сейчас я с уверенностью могу сказать, что хотя на сегодняшний день мой палец так и не восстановил стопроцентную чувствительность, я вполне им владею. Я в силах сыграть практически любое произведение. и каждый раз. когда это происходит, благодарю судьбу. Мне еще повезло, что я не гитарист. В таком случае я вообще не смог бы играть, так как, потеряв чувствительность на кончике пальца, был бы не в состоянии грамотно зажимать струну. Струна режет пальцы, а у клавиш ровная поверхность, поэтому по ним можно шлепать как молотком.
- Насколько я могу судить, ваш альбом "Lunar Eclipse" получился довольно необычным.
- Вы правы. Это как раз то, чего я и добивался. Вы, конечно, знаете. что несмотря на то. что Bon Jovi - творческий коллектив, мы также преследуем и коммерческие цели. Что, естественно, подразумевает наличие определенных рамок, за которые нельзя выходить. А в своем "сольнике" я сознательно избегал коммерциализации. Это просто альбом обо мне - обычном парне, играющем в одной из известнейших групп. который просто пытается рассказать окружающим о том. что происходит в его внутреннем мире.
- Как по-вашему, трудно ли человеку, получившему классическое музыкальное образование, играть в коммерческой рок-группе?
- Возможно, вам будет трудно в это поверить, но я периодически даю уроки музыки в обычных городских школах. И когда я выхожу перед классом, сажусь за обычное пианино и приступаю к исполнению классики, то своим примером доказываю известную пословицу -"Без труда не вытащишь и рыбку из пруда". И неважно, где именно ты трудишься - в составе Воп Jovi, дома или где-либо еще. Для исполнения классических произведений самыми важными факторами являются техника и мастерство. В рок-н-ролле же главное - прочувствовать эту музыку самому и донести до слушателя ее эмоциональное напряжение.
- Что вы обычно исполняете для школьников?
- Как правило, я начинаю с парочки песен со своего альбома, затем играю какой-нибудь блюз, а после перехожу к "бом-бом, на-на, на-на, на-а..." (Брайан попытался воспроизвести партию клавишных из "It's My Life"). Почти всегда дети пребывают в полном восторге, кричат "Bay, ну надо же!" Мне доставляет огромное удовольствие наблюдать, как они открывают для себя возможности акустического инструмента.
- Но что же все-таки сподвигло вас на создание сольного альбома? Может быть, невозможность самовыражения в рамках Воп Jovi?
- Я бы так не сказал. Просто мне захотелось сделать нечто необычное. Первые две песни альбома я взял из мюзиклов, над которыми в данный момент работаю. Затем несколько саундтреков к кинофильмам, которые я немного подшлифовал, и, безусловно, композиция "In These Arms", которую я написал совместно с Джоном и Ричи. Я хотел добиться того, чтобы песня была построена на вокале и партии фортепиано. И тогда же подумал: "Нужен ли мне вокалист?" И сам себе ответил: "Пожалуй, нет. Попробую-ка спеть сам". Так я и поступил.
- Вы считаете это признаком свободы?
- Скорее, не свободы, а возможности выразить себя как артист.
- На вас никто не оказывал давления? В том смысле, чтобы сделать альбом более коммерческим?
- Абсолютно. И это как раз то, что мне больше всего нравится - в отличие от написания хитов. Мне представляется, что люди, зайдя в магазин, будут просто подходить к полке с компакт-дисками и, заметив на одном из них имя клавишника Воп Jovi, скажут: "Ого! Интересно, это что-то новенькое, стоит послушать". А потом: "Да, это действительно настоящая музыка".
- Значит, вы не особо расстроитесь, если вдруг диск не принесет коммерческого успеха?
- Нет, ни в коем случае. Для меня важно исключительно качество музыки, а не то, какой она принесет доход.
- Но на диске присутствуют композиции, написанные в совершенно разных стилях!
- "Kissed By An Angel" - это тема, которую я сочинил, когда мне только-только исполнилось семь лет, так что ее можно назвать мелодией всей моей жизни. Кстати, большая часть представленного в альбоме материала не было написана специально для него. Мне хотелось как бы подвести черту, знаменующую окончание определенного периода в моем творчестве.
- В одном из интервью вы как-то сказали, что классическое фортепиано - это отмирающее искусство.
-Действительно, вы правы. Я имел в виду, что когда вы играете на фортепиано, у вас есть только одна попытка, у вас нет возможности что-либо исправить по ходу дела - ведь это не синтезатор. Однажды я записывал у себя дома небольшую пьесу на своем любимом рояле. Все шло превосходно, и вдруг на последней минуте кто-то начал ломиться в дверь. "Кто там? Какого черта вам надо?!" - взорвался я. Оказалось, что пришел парень из службы срочной доставки. Конечно, глупо его винить, но всю композицию пришлось переписывать заново.
- Как у вас сложились отношения с так называемыми "трудными", в том числе и отстающими в умственном развитии подростками? Я читал, что вы успешно сотрудничаете с одной из нью-йоркских школ Нью-Йорка, где учатся такие дети.
- Просто великолепно. Знаете, порой мне кажется, что музыка помогает им поставить мозги на место. Например в одной из школ Нью-Йорка, где я работал, коэффициент грамотности среди подростков составлял всего лишь тринадцать процентов. Уже через два года он приблизился к семидесяти пяти. И все благодаря музыке. Я просто сажусь перед ними и играю. Далеко не у всех это получается с первого раза. Все происходит постепенно. Ставятся небольшие цели, которые затем достигаются. И так все время: установка цели - её достижение, очередная цель - её достижение. Только таким путем и можно добиться прогресса. На своем примере я доказываю детям, что только так я и смог стать участником известной команды и сейчас пишу песни в свое удовольствие. Ведь когда-то и я был обыкновенным парнем из Нью-Джерси, который мечтал пробиться в жизни, да и по-прежнему остаюсь им.
- Они знают вашу группу?
-Да. И это удивительно. Ведь они живут и учатся в небольшой школе, расположенной в бедном районе. Порой мне кажется, что "Crush" - это величайшее достижение для них.
- Вы написали два мюзикла, один из них - по мотивам детских книжек из серии "Школа "Чудная долина" ("Sweet Valley High"). Полагаю, в них не слишком много рок-н-роллов? Или я не прав?
- Человек, который занимается изданием моей продукции, как-то меня спросил: "Ты бы не хотел попробовать сочинить нечто подобное?" Я ответил: "Почему бы и нет?" И мы приступили к работе. Я сделал две песни, которые очень понравились автору книги Франсин Паскаль (Francine Pascal). Тогда я написал ещё двадцать. После чего мой издатель меня спросил: "Ты знаешь, как писать мюзиклы?" "Конечно!" - ответил я, хотя на самом деле не имел об этом ни малейшего понятия. Оказалось, что это очень увлекательное занятие. Я имел лишь общее представление о том, что мне предстоит. Да, разумеется, я знаю как пишутся песни. Но совсем другое дело, когда уже есть готовый сюжет, который надо обыграть, и персонажи, которых посредством песен нужно привести из пункта А в пункт Б. Это был настоящий вызов самому себе.
- Где и когда мы сможем увидеть готовый результат?
-В данный момент мюзикл находится на стадии постановки. А пойдет он на Бродвее, где-то через пару лет. Но прежде следует завершить работу полностью, чтобы сюжет легче воспринимался зрителями.
- Второй мюзикл посвящен ди-джею Дьюи Филлипсу (Dewey Phillips)?
- Вот это действительно рок-н-ролльная история. Он уже идет в Сан-Франциско. Знаете, вторая попытка всегда легче первой. К тому же рок-н-ролл. Для нескольких песен я сам даже написал тексты, чего до этого никогда не делал.
- Вы начали заниматься музыкой в возрасте семи лет. Вы были послушным ребенком?
- Прежде чем ответить на ваш вопрос, я бы хотел подчеркнуть, что свой альбом я посвятил моему учителю музыки Эмери Хэку (Emery Hack), который занимался со мной более тринадцати лет. Кстати, мой отец тоже был музыкантом. Он пытался научить меня играть на трубе, когда мне едва минуло пять. Затем в семь меня привели к преподавателю, и он, сев за фортепиано, исполнил что-то из Брамса. Я долго не мог поверить, что столь прекрасную музыку издает всего лишь один инструмент. Я попытался повторить это чудо. Естественно, у меня не получилось, но, тем не менее, мне безумно захотелось сыграть нечто подобное. И в течение тринадцати лет, пока мне не исполнилось двадцать, я посещал своего учителя и брал уроки классической музыки. Параллельно я увлекался рок-культурой, с упоением слушал The Beatles. Однажды мистер Хэк сказал мне: "Ты не просто смотри на них, а бери с них пример, посмотри, как они работают". Это только подстегнуло мой интерес. Более десяти лет мне понадобилось для того, чтобы научиться играть классические произведения, грамотно ставить руки, и всего лишь один час, чтобы понять, что я могу исполнить любую понравившуюся мне мелодию. Целых десять лет ради одного единственного часа!
- Что же заставило вас продолжать брать уроки?
- Мне хотелось большего. Да, я научился неплохо играть, но, например, произведения Шопена у меня не получались так, как мне того хотелось. В четырнадцать я начал выступать с рок-командами. Когда меня просили "сбацать" ту или иную мелодию, я им говорил: "0'кей, пожалуйста, все, что угодно". Знаете, когда я сижу у себя дома за роялем, я могу играть все, что придет в голову. Классическую пьесу, "Kissed By An Angel" или даже просто "бом-бом" (опять напевает "It's My Life"}. Все эти произведения - музыка, и то, что я способен исполнить любое из них - настоящее чудо.
- Вы по-прежнему хотели бы стать классическим музыкантом?
- Я играю вместе с Джоном с шестнадцати лет. Когда мы познакомились, тот работал в студии своего дяди, Тони Бонджиови (Toni Bongiovi). Я же ходил на курсы медицинской подготовки, так как собирался стать врачом. Вдруг меня словно озарило - я понял, что ошибся в выборе профессии, и вместо медицины мне следует всерьез заняться музыкой, в то время пока что классической. Я отводил для занятий от восьми до четырнадцати часов в день, так как безумно хотел поступить в Джиллиард (эксклюзивный музыкальный колледж в Нью-Йорке). Я проводил за роялем тысячи часов, играя гаммы, развивая технику, гибкость пальцев... Музыка - вот то, чему я собирался посвятить всю оставшуюся жизнь. Я успешно сдал вступительные экзамены в колледж, и меня приняли.
Почти сразу после этого мне позвонил Джон и сказал примерно следующее: "Есть команда, присоединяйся, все будет супер..."
- О чем вы тогда подумали?
- А как по-вашему? Я отдал все силы, чтобы поступить в Джиллиард. Можно сказать, покорил Эверест.
- Джон уже тогда был в группе главным?
-Когда я пришел к ним на прослушивание, это был настоящий оркестр из десяти человек, что-то вроде Southside Johnny & The Dukes, и они играли вещи типа "Born To Run". Мне пришлось тащиться в магазин и покупать эту пластинку, потому что он ко мне пристал: "Ты знаешь эти песни?" А я ему:
"Еще бы! Конечно, знаю. Какие там аккорды?" Но он показал себя молодцом, он знал, чего хочет, и умел писать классные песни.
- А это правда, что "Blood On Blood" написана в коллективном соавторстве?
- Ну, в общем-то, да, мы писали ее все вместе. Обычно мы так и работаем. Если кто-то из нас не задействован в написании песни, она получается совсем другой. Мы очень хорошо "спелись" друг с другом.
- Когда фэны спрашивают, в чем заключается секрет вашего успеха, что вы обычно им говорите?
-Успех зависит от того, как сочетаются между собой ваши песни, от манеры исполнения. Короче говоря, оттого, что мы играем и как мы это играем. А в остальном? Знаете, мы самые что ни на есть обычные парни из Джерси.
- Каждый из вас владает весьма внушительным состоянием. Почему вы так упорно продолжаете рваться в хит-парады?
-Мы же группа. Мы любим играть, нам очень нравится музыка. Кроме того, мы выступали вместе в буквальном смысле слова тысячи раз, а это кое-что да значит. Когда ты отправляешься на гастроли, это очень помогает поддерживать форму, ведь каждый раз любая вещь получается по-разному.
- Что думают остальные участники Bon Jovi о вашем альбоме?
- Они были знакомы с содержанием альбома с самого начала. Я показал композиции каждому из них в отдельности, а потом попросил их высказаться по этому поводу. И все как один ответили: "Слушай, старина, это действительно круто! Это надо выпускать". Сам не знаю, чего я от него ожидал, наверное, мне просто очень хотелось сделать свою пластинку. Чем больше я ее слушаю, тем она мне больше нравится, там много "красок". Собственно, это как раз именно то, что я привношу в музыкальную палитру Bon Jovi - "краски".
- Сколько инструментов у вас дома?
- Четыре. Три "Steinway" и "Yamaha". Мой любимец, девятифутовый "Stainway" является как бы "отцом" всех остальных. На мой взгляд, это лучший инструмент в мире. Когда я захожу в студию и сажусь за него, я понимаю, что не променяю его даже на добрую сотню других роялей.
- Что говорит по этому поводу ваша жена?
- Самое смешное, что ничего. Я поиграл на нем нескольким друзьям, а потом встал и сказал:
"Я хочу поблагодарить свою жену за то, что она подарила мне его на день рожденья!"
- Позволили бы вы своим детям вступить в рок-группу?
-Так они уже учатся! Сними произошло то же самое, что и со мной, когда я увидел, как играет мой отец и подумал: "Вот здорово! И хочу так же". Причем они не учатся у меня - я-то их ничему не могу научить. Потому что они, видите ли, не хотят учиться року у собственного отца! Но если они все-таки спрашивают у меня совета, я всегда готов дать им подсказку.
Джон Хоттен, Classic Rock Magazine, Май 2002